|
|
|
[20]
Анатолий
Миронович промолчал.
– Теперь посчитаем, сколько у нас
времени, – остывая, заявил Курт. – Алхимик сказал, что яд подействует в течение
одной-двух недель. Сократимся до недели. Прошло уже три дня. Значит, осталось
еще четыре. За это время мы должны все обстряпать.
Он взял со стола свой стакан,
опустошил его двумя большими глотками, пошел к вешалке, одел куртку и с порога
произнес:
– Я исчезаю. Пока все не выясню, не
появлюсь. Встретимся здесь через три дня. А ты, давай-ка, дуй на дачу!
И хлопнул дверью.
На то, чтобы решиться поехать на
дачу, у Анатолия Мироновича ушло двое суток. Это были самые кошмарные часы в
его жизни. Бессонница, обильно сдобренная жуткими галлюцинациями, сопли,
головокружения и какая-то неистребимая чесотка на голове. Вдобавок к этому
копчик болел нестерпимо, и большую часть времени Анатолий Миронович проводил на
ногах, отодвинув стол со стульями и шагая по ковру гостиной. Порой ему мнилось,
что отпирает он балконную дверь, а там, внизу, открывается почти забытая
картина – столпотворение убогих гаражей и сараев, почерневшая детская горка,
татарин с метлой и нищий "запорожец"-букашка на приколе у бордюра.
Анатолий Миронович в трусах и майке стоит, покачиваясь на ледяном ветру, а
потом задирает ногу, переваливается через перильце балкона и летит вниз сломя
голову.
Он очухивался от тошнотворного
ощущения невесомости, обнаруживал себя на ковре в просторной теплой комнате,
обставленной добротной мебелью, и снова ходил от стены до окна, мучимый
неразрешимыми дилеммами.
И все-таки четверговым утром
Анатолий Миронович выехал в Растолкаево. В лобовое стекло хлестал беспощадный
осенний дождь. Включенные на максимальную скорость дворники синхронно двигали
резиновыми предплечьями, едва справляясь с поставленной задачей. Город остался
позади. По краю дороги мелькали телеграфные столбы, сиротские домишки, пролески
с деревьями-голодранцами, болота, и вся эта нищета была размазана по
пространству шевелящейся мгой пронзительно-холодного дождя.
Мелькнул аншлаг
"Растолкаево" со стрелкой вправо, за ним показался и сгинул
выкорчеванный невесть кем и когда верстовой столбик, лежавший тут уже несколько
лет. Анатолий Миронович миновал железнодорожный переезд с недостроенной будкой
обходчика, съехал на оплывший проселок и через десять минут остановил машину.
"Зонтик забыл", – подумал Анатолий Миронович, и это его
успокоило – зонтик он забывал всегда.
[к странице 19] [к странице
21]
|
