[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9]
[11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22]
[23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34]

[10]

ОЛМАН. Не балует, как раньше?

ХОРМАН. Временами. Приходится постоянно пасти. Но ничего – перебесится и преобразится.

Передвигает фигуру и нажимает кнопку на часах.

ШАЙБА (в микрофон). Алло! Центральная? Это Кот. Белые пошли Е2-Е4.

Олман делает ответный ход.

Черные: D7-D5. Скандинавская защита. Так.

Хорман и Олман быстро разыгрывают дебют. Шайба продолжает тихим голосом  диктовать партию.

ХОРМАН. Что супруга? Все не может распилить тебя на части?

ОЛМАН. Она перебесится и преобразится.

ХОРМАН. Стратегическое заблуждение.

ОЛМАН. Шах!

ШАЙБА (в микрофон, обеспокоено). Черные объявили шах. Наши действия? Понял.

Наклоняется к Хорману и шепчет ему на ухо. Хорман кивает и делает ход.

ХОРМАН. Нам надо поговорить, Патрик.

ОЛМАН. А надо ли, Габриэль?

ХОРМАН. Ни один спецагент не получает приказ поговорить по душам с клиентом прежде, чем его убить. Так происходит только на гражданке - в кино и плохих романах. На деле киллер просто сколупывает лишнего человечка, как пятнышко со стены. И все.

ОЛМАН (делая ход). Ты хочешь сказать, что мой случай - особенный?

ХОРМАН. Да, Патрик, твой случай особенный. Потому что он не твой, а наш.

ОЛМАН. Неужели ты обиделся на публикацию моих дневников времен Второй Нагорной войны?

ХОРМАН. Обиделся? Я? Напротив, я благодарен тебе за эту книгу. Шах!

ОЛМАН (задумывается, глядя на доску). Ой ли? А подробности твоей частной жизни?

ХОРМАН. Про то, что я до двадцати пяти лет мочился в постель и в казарме было не продохнуть?

ОЛМАН (делает ход). Хотя бы.

ХОРМАН. Я солдат, Патрик. Такое мне даже польстило. Впрочем, должен тебе заметить, что этому никто не поверил. Ни один человек.

ОЛМАН. А ты хорошо поработал в последние десятилетия, Габи. Твой народ – идиот.

ХОРМАН. Шах! Народ – существо управляемое. Тем и ценен.

ОЛМАН (глядя на доску). Кто у тебя сегодня на Центральной? Неужели гроссмейстер Колен?

ХОРМАН. "Каисса". Колен отправлен в отставку.

ОЛМАН. То-то я смотрю, комбинируешь ты совсем без души.

ХОРМАН. Ты играешь с машиной, Патрик. И тебе ее не перебороть.

Шайба наклоняется к Хорману и шепчет.

Да? Уже? Ну что ж. Мат в три хода, Олман! (Шайбе). Двигай!

Шайба двумя руками быстро и профессионально показывает Олману комбинацию и кладет черного короля на бок. Олман откидывается на спинку скамьи, расслабляется, вдыхает полной грудью.

ОЛМАН. Хороший сегодня денек! Просто замечательный!

Шайба достает бумажный стакан и наливает в него напиток из термоса.

ХОРМАН. Кофе хочешь?

ОЛМАН. С кофеином?

ХОРМАН. Со стрихнином.

ОЛМАН. Воздержусь.

ХОРМАН. Я пошутил.

ОЛМАН. Слушай, Габриэль, давай начистоту! Что тебе от меня надо? К чему вся эта канитель? Что вы все время ищете в моем доме? Тебе не стыдно? Ты даже моего сына втравил в эти глупые поиски!..

ХОРМАН. Лукас – чиновник по мелким поручениям. Ему приказано только спровадить тебя за океан.

ОЛМАН. Но зачем? Если я действительно опасен, не лучше ли заточить меня здесь, у тебя под крылом?

ХОРМАН. Конечно, лучше. А я что делаю? Мне ли не знать тебя, Патрик!

ОЛМАН. Постой, постой! Так вся эта ерунда с отъездом за океан запрограммирована на то, чтобы я никуда не уехал? И Лилиан вы вызвали только для того, чтобы пресечь возможные утечки?

Хорман усмехается и разводит руками.

Ну, ты хорош!.. Сейчас же упакуюсь и – в аэропорт.

ХОРМАН. Боюсь, что с визами у тебя возникнут некие сложности.

Смотрят друг на друга, будто играют в гляделки. Олман отводит глаза первым.

ОЛМАН. Что тебе нужно, Габриэль?

ХОРМАН. Мне нужна рукопись.

ОЛМАН. Рукопись?

ХОРМАН. Твой последний роман, Патрик.

ОЛМАН. С чего ты взял, что я пишу роман?

ХОРМАН. Донесли.

ОЛМАН. Ты же знаешь, что сбываются только опубликованные вещи.

ХОРМАН. На сей раз это не так.

ОЛМАН. Что? Почему? Кто это решил?

ХОРМАН. Адам все просчитал. На основе отрывков, которые были найдены в твоем домашнем архиве четыре месяца назад.

ОЛМАН. Адам – трус. Ты знаешь это не хуже меня. Он мог фальсифицировать результаты, чтобы удовлетворить твой интерес.

ХОРМАН. Есть еще одно обстоятельство...

ОЛМАН. Какое?

Хорман отпивает кофе, оглядывается и делает знак. Вся команда телохранителей мгновенно отдаляется от скамейки на расстояние нескольких метров. Хорман смотрит в глаза Олману и тихо произносит:

ХОРМАН. Он вернулся.

ОЛМАН. Нет!

ХОРМАН. Он вернулся.

Олман обхватывает голову руками. Сидит, покачиваясь.

Как называется твой новый роман, Патрик?

ОЛМАН. Этого не может быть!

ХОРМАН. Тем не менее, это так.

ОЛМАН. Вранье! Где он?

ХОРМАН. Пока в тюрьме. Как называется твой новый роман?

ОЛМАН. Он еще не дописан.

ХОРМАН. Патрик!

ОЛМАН. Ну, хорошо, хорошо... Он называется... Он называется...

ХОРМАН. Ну!

ОЛМАН. "Возвращение Рамсуна Риша".

Тяжелая пауза. Хорман смотрит на Олмана, а тот сидит, ссутулившись, и качает головой.

ХОРМАН. Эх, Патрик, Патрик! Что же ты наделал!..

Телохранители медленно скучиваются за спиной Олмана. Он как бы чувствует их приближение спиной и ежится.

ОЛМАН. Зачем же тебе рукопись?

ХОРМАН. Отредактировать.

ОЛМАН. Без меня? Это не сработает.

Хорман молчит. К нему наклоняется Шайба.

ШАЙБА. Мы ждем указаний, Ваше Превосходительство.

ХОРМАН (после паузы, приняв решение). Отставить! Указаний не будет. Возвращаемся в бункер.

Телохранители быстро собирают все со скамейки и со столика, поднимают Хормана и вместе с ним удаляются. Олман остается сидеть на скамейке.

Свет медленно гаснет до полного затемнения.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

[к странице 9] [к содержанию пьесы] [к странице 11]